Сергей Кайперт

Сделать попытку разобраться в том, когда вступает в силу договор пожизненного содержания с иждивением, меня вынудила следующая ситуация, которая встречается в жизни сравнительно часто.
Договор пожизненного содержания с иждивением в силу своей специфики заключается по большей части в случаях, когда у получателя ренты нет другого выхода в силу того, что он по состоянию здоровья не может самостоятельно обеспечить себя питанием, одеждой иными бытовыми принадлежностями и осуществлять за собой уход. Вынужденное заключение такого договора, также связано с отсутствием возможности получения такого ухода со стороны родственников (наследников), что и обуславливает необходимость его заключения с иным лицом.
В этой связи заключению договора пожизненного содержания с иждивением, как правило, предшествует по большей части бескорыстная помощь со стороны этого постороннего лица человеку, оказавшемуся в беспомощном состоянии. В данном случае подобный договор, в силу его возмездного характера, является ничем иным, как благодарностью за такую помощь, например, в виде передачи плательщику ренты в собственность квартиры.
И вот, законный порядок заключения договора пожизненного содержания с иждивением соблюден вплоть до предоставления всех необходимых документов в регистрирующий орган. Однако, до того как этот орган сподобился зарегистрировать сам договор и переход по нему права собственности на квартиру, получатель ренты умирает естественной смертью. Плательщик ренты, добросовестно исполнив договорную обязанность по оплате ритуальных услуг, предъявляет в регистрирующий орган свидетельство о смерти получателя ренты для снятия обременений с квартиры, которую тот по договору передал ему в собственность, однако получает отказ.
Более того, откуда ни возьмись, появляется наследник, который обращается в суд с требованием включить квартиру в наследственную массу в силу ничтожности договора пожизненного содержания с иждивением и ссылается при этом на определение Верховного Суда Российской Федерации (далее – ВС РФ) от 23 сентября 2008 г. № 24-В08-2 (далее – Определение)
В данном Определении, в части, имеющей отношение к рассматриваемой ситуации, указано: "В соответствии со ст. 425 ГК РФ договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения.
Моментом заключения договора, подлежащего государственной регистрации, является момент его регистрации (п. 3 ст. 433 ГК РФ).
Согласно ст. 583 ГК РФ по договору ренты одна сторона (получатель ренты) передает другой стороне (плательщику ренты) в собственность имущество, а плательщик ренты обязуется в обмен на полученное имущество периодически выплачивать получателю ренту в виде определенной денежной суммы либо предоставление средств на его содержание в иной форме.
В соответствии со ст. 584 того же Кодекса договор ренты подлежит нотариальному удостоверению, а договор, предусматривающий отчуждение недвижимого имущества под выплату ренты, подлежит также государственной регистрации.
Пожизненная рента может быть установлена на период жизни гражданина, передающего имущество под выплату ренты (п. 1 ст. 596 ГК РФ).
Договор, устанавливающий ренту в пользу гражданина, умершего к моменту заключения договора, ничтожен (п. 3 ст. 596 ГК РФ).
В соответствии с п. 2 ст. 601 ГК РФ к договору пожизненного содержания с иждивением применяются правила о пожизненной ренте, если иное не установлено правилами настоящего параграфа.
Таким образом, из анализа указанных правовых норм следует, что поскольку договор пожизненной ренты (пожизненного содержания с иждивением) подлежит государственной регистрации, то права и обязанности по нему возникают у сторон именно с этого момента. В случае, когда предусмотренное законом обязательное требование о государственной регистрации договора не соблюдено, такой договор не имеет юридической силы и не может иметь никаких юридических последствий. Следовательно, его нельзя считать заключенным с момента его нотариального удостоверения (п. 3 ст. 433 ГК РФ)".
1. Упоминание в данном определении пункта 3 статьи 596 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) вместе со ссылкой на пункт 2 статьи 601 ГК РФ позволяет, при большом желании, утверждать, что смерть получателя ренты по договору пожизненной ренты, как основание ничтожности именно этого договора, является также и основанием ничтожности договора пожизненного содержания с иждивением.
Полагаю, что такое утверждение незаконно и на самом деле Определение не содержит подобного вывода, нет такого положения и в ГК РФ.
1.1. В пункте 3 статьи 433 ГК РФ указано на то, что: "Договор, подлежащий государственной регистрации, СЧИТАЕТСЯ ЗАКЛЮЧЕННЫМ с момента его регистрации, если иное не установлено законом". Т.е., и договор пожизненной ренты, и договор пожизненного содержания с иждивением, в случае, если они подлежат обязательной государственной регистрации, считаются заключенными именно с момента такой регистрации. Однако при этом законодатель никак не связывает МОМЕНТ заключения этих договоров с их НИЧТОЖНОСТЬЮ.
1.2. В § 3 главы 33 ГК РФ, регулирующем правоотношения по договору пожизненной ренты, предусмотрена СПЕЦИАЛЬНАЯ НОРМА, в соответствии с которой такой договор: "…устанавливающий пожизненную ренту в пользу гражданина, который УМЕР к моменту заключения договора, ничтожен" (пункт 3 статьи 596 ГК РФ). Т.е. в данном случае законодатель прямо установил правовые последствия именно СМЕРТИ, а не момента заключения договора, гражданина – получателя ренты. Если он умер до момента заключения договора пожизненной ренты, такой договор является НИЧТОЖНЫМ (и это логично, т.к. уже некому получить даже первое исполнение обязанности по уплате денег).
1.3. Напротив, § 4 главы 33 ГК РФ, нормы которого регулируют правоотношения по договору пожизненного содержания с иждивением, не содержит такой специальной нормы. Более того, в нормах данного параграфа предусмотрены совершенно ИНЫЕ последствия СМЕРТИ гражданина – получателя ренты. Так, в соответствии с нормами § 4 главы 33 ГК РФ, СМЕРТЬ получателя ренты по договору пожизненного содержания с иждивением является основанием для:
- прекращения пожизненного содержания с иждивением (пункт 1 статьи 605 ГК РФ);
- исполнения обязанности плательщика ренты по оплате всех ритуальных услуг по погребению гражданина – получателя ренты (пункт 1 статьи 602 ГК РФ);
- снятия обременений с права собственности плательщика ренты на жилое помещение, переданное ему получателем ренты по договору пожизненного содержания с иждивением (пункт 1 статьи 605 и пункт 2 статьи 17 ГК РФ).
Думаю, если теперь проанализировать упомянутую ВС РФ норму пункта 2 статьи 601 ГК РФ: "К договору пожизненного содержания с иждивением применяются правила о пожизненной ренте, если иное не предусмотрено правилами настоящего параграфа" (имеется в виду § 4 главы 33 ГК РФ), становиться совершенно очевидным, что правовые последствия смерти получателя ренты по договору пожизненного содержания с иждивением, это и есть то самое "иное", на что не распространяются правила пожизненной ренты – в частности и правило об основании ничтожности договора.
2. Кроме того, ВС РФ в Определении не рассматривались основания ничтожности договора пожизненного содержания с иждивением. В отношении этого договора, а равно и в отношении договора пожизненной ренты в Определении сказано: "…когда предусмотренное законом обязательное требование о государственной регистрации договора не соблюдено, такой договор не имеет юридической силы и не может иметь никаких юридических последствий".
2.1. С договором пожизненной ренты все предельно просто. При несоблюдении требований о государственной регистрации он "не имеет юридической силы и не может иметь никаких юридических последствий" в силу того, что обязанность плательщика ренты по ее уплате возникает только после такой регистрации.
В этой связи считаю необходимым обратить внимание на то, что по мнению ВС РФ: "…поскольку договор пожизненной ренты (пожизненного содержания с иждивением) подлежит государственной регистрации, то права и обязанности по нему возникают у сторон именно с этого момента".
Применительно к договору пожизненной ренты с учетом пункта 3 статьи 596 ГК РФ, предусматривающего, что смерть получателя ренты является основанием ничтожности этого договора, моментом возникновения обязанности плательщика ренты по ее уплате является момент фактической регистрации, осуществленной органом Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии (далее – Росреестр). К тому же, в силу наличия указанного основания ничтожности договора пожизненной ренты, плательщик ренты обязан немедленно сообщить в Росреестр о факте смерти получателя ренты, однако правовое значение имеет факт смерти получателя ренты до даты оформления Росреестром соответствующей регистрации.
2.2. В отличие от договора пожизненной ренты, смысл или цель договора пожизненного содержания с иждивением, заключается в немедленном получении получателем ренты исполнения обязанности плательщика ренты в виде обеспечения питанием, одеждой иными бытовыми принадлежностями, осуществления ухода. Естественно, что в подобной ситуации получатель ренты не может ожидать получение такого содержания до того момента, когда орган Росреестра зарегистрирует данный договор (по закону в течение месяца).
Следовательно, по договору пожизненного содержания с иждивением право получателя ренты на получение содержания с иждивением, и соответствующая этому праву обязанность плательщика ренты по предоставлению такого содержания, возникают с момента надлежащего соблюдения сторонами предусмотренного законом обязательного требования: "…о государственной регистрации договора…", т.е. с момента предоставления сторонами в Росреестр всех необходимых для регистрации этого договора документов.
Кроме того, в отличие от договора пожизненной ренты, по договору пожизненного содержания с иждивением в случае смерти получателя ренты после момента, когда сторонами исполнено: "…обязательное требования о государственной регистрации договора…", сообщение о факте смерти в Росреестр является правом, а не обязанностью другой стороны договора, ввиду отсутствия такого условия его ничтожности. К тому же, как я уже отмечал, правовое регулирование отношений по договору пожизненного содержания с иждивением предусматривает иные последствия смерти получателя ренты и, соответственно, иные регистрационные действия Росреестра.
Таким образом, договор пожизненного содержания с иждивением: "…не имеет юридической силы и не может иметь никаких юридических последствий" только в том случае: "…когда предусмотренное законом обязательное требование о государственной регистрации договора не соблюдено…" сторонами в виде не предоставления в регистрирующий орган всех необходимых для регистрации документов (в том числе и по причине смерти получателя ренты), т.к. его действительно: "…нельзя считать заключенным с момента его нотариального удостоверения (п. 3 ст. 433 ГК РФ)".

Уважаемые дамы и господа! Буду благодарен за высказанное мнение по поводу представленного комментария. Думаю, проблема есть и она, в свете последних движений со стороны власти, актуальна.
Ситуация.
При оформлении допуска к государственной тайне государственного гражданского служащего Н, руководству федерального органа исполнительной власти поступила информация о том, что Н в прошлом судим за преступление в сфере экономики и освобожден от уголовной ответственности по амнистии. На этом основании руководством органа была назначена служебная проверка, в ходе которой выяснилось, что Н предоставил неполные сведения о своем имуществе и доходах. Данный факт был выяснен только по результатам проверки на основе ответов на соответствующие запросы. Самостоятельно Н ни в объяснении, полученном от него в ходе проверки, ни в какое-либо другое время до ее окончания эти сведения так и не предоставил.
В результате Н был уволен с государственной гражданской службы по основанию, предусмотренному пунктом 13 части 1 статьи 33 Федерального закона от 27 июля 2004 года № 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации" (далее – Закон "О государственной гражданской службе").
Комментарий к ситуации.
В Законе "О государственной гражданской службе" установлены виды дисциплинарной ответственности, а также урегулированы основания и порядок привлечения к ней. В соответствии с пунктом 5 части 1 статьи 57 Закона "О государственной гражданской службе" одним из видов дисциплинарного взыскания является увольнение с гражданской службы. Там же содержится и указание на основания применения данного вида взыскания, которые установлены: "…пунктом 2, подпунктами "а" - "г" пункта 3, пунктами 5 и 6 части 1 статьи 37…" Закона "О государственной гражданской службе".
В рассматриваемой же ситуации Н был уволен по основанию, предусмотренному пунктом 13 части 1 статьи 33 Закона "О государственной гражданской службе". Это одно из общих оснований прекращения служебного контракта, освобождения от замещаемой должности гражданской службы и увольнения с гражданской службы: "несоблюдение ограничений и невыполнение обязательств, установленных настоящим Федеральным законом и другими федеральными законами", если, в соответствии с законом, такое ограничение исключает возможность продолжения гражданским служащим гражданской службы. А, в соответствии с пунктом 9 части 1 статьи 16 Закона "О государственной гражданской службе": "…гражданский служащий не может находиться на гражданской службе в случае… непредставления установленных настоящим Федеральным законом сведений…".
Таким образом, увольнение Н с государственной гражданской службы не является тем дисциплинарным взысканием, которое предусмотрено в статье 57 Закона "О государственной гражданской службе". Совершение гражданским служащим дисциплинарного проступка в виде неисполнения обязанности по предоставлению представителю нанимателя полных и достоверных сведений о своих доходах и имуществе, влечет в соответствии с законом иные последствия: этот гражданский служащий должен быть уволен в силу того, что он "…не может находиться на гражданской службе…".
И хотя такие последствия для гражданского служащего также можно рассматривать только как дисциплинарное взыскание, однако в данном случае у представителя нанимателя отсутствует альтернатива применения того или иного вида дисциплинарной ответственности, т.е. отсутствует право выбора вида ответственности, например, в зависимости от тяжести проступка.
В этой связи следует также отметить, что какой-либо специальный порядок увольнения служащих "в связи с невозможностью нахождения на гражданской службе" законом не предусмотрен. Вместе с тем установить наличие подобных дисциплинарных проступков можно только путем проведения служебной проверки, следовательно, подлежит применению общий порядок увольнения по результатам служебной проверки, предусмотренный в части 4 статьи 58 Закона "О государственной гражданской службе".
Кроме того, обязанность государственного гражданского служащего предоставлять представителю нанимателя полные и достоверные сведения о доходах, имуществе и обязательствах имущественного характера является периодической. Такие сведения, в соответствии с частью 1 статьи 20 Закона "О государственной гражданской службе", предоставляются ежегодно не позднее 30 апреля года, следующего за отчетным годом. В связи с данным правилом у Н была возможность дополнительно предоставить недостающие сведения до 30 апреля текущего года, следовательно, датой, когда нарушение считается совершенным им, является 1 мая этого года. При этом само нарушение, квалифицируемое как "не исполнение обязанности по предоставлению сведений о доходах, имуществе и обязательствах имущественного характера", носит длящийся характер и продолжается до момента фактического предоставления служащим таких сведений.
В этой связи, применительно к рассматриваемой ситуации, в случае предоставления Н представителю нанимателя всех необходимых сведений до момента окончания служебной проверки, в его действиях имелось бы только нарушение сроков их предоставления, за что он мог быть привлечен к дисциплинарной ответственности на общих основаниях.

Уважаемый mishanik.
По поводу - где место этой статье, не знаю, я впервые на форуме.
Позиция Росреестра, типа: увидел в законе слово регистрация и сразу решил регулировать, собственно и сподвигла меня к попытке разобраться. И, думаю, вопрос о том нужно или нет согласие другого супруга на совершение любой сделки, это дело только самих супругов (за единственным исключением: ограничение дееспособности одного из супругов), а никак не Росреестра.
По поводу совета быстрее разводиться - да, остальное как то не пришло в голову.

Ситуация следующая: порядок заключения договора пожизненного содержания с иждивением соблюден сторонами вплоть до предоставления всех необходимых документов в Росреестр. Однако, до оформления Росреестром свидетельства о праве собственности на жилое помещение, переданное по этому договору, и регистрации самого договора получатель ренты умирает.
Вдруг появляющиеся наследники утверждают, что договор ничтожен и ссылаются при этом на рассмотренное в статье определение ВС РФ.

А вообще, спасибо за внимание, я новичок на форуме и пока не избалован.

Кроме того, вопреки данному мнению, применить нормы статьи 137 Кодекса в части удержания со служащего денежных средств при увольнении "за неотработанные дни отпуска" НЕВОЗМОЖНО в связи со следующим.
Упомянув статью 137 Кодекса, которая устанавливает: "Ограничение удержаний из заработной платы", автор вышеприведенного Комментария имеет в виду норму, согласно которой: "…при увольнении работника до окончания того рабочего года, в счет которого он уже получил ежегодный оплачиваемый отпуск, за неотработанные дни отпуска".
Однако при этом в указанной статье Кодекса установлено, что: "Удержания из заработной платы работника производятся только в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными федеральными законами".
Как уже указывалось выше, в Законе отсутствует понятие "рабочий год" (служебный год) тем более в части, относящейся к понятию ежегодный оплачиваемый отпуск, а в приведенной норме Кодекса удержание возможно только в связи с понятием "рабочий год".
Кроме того, в соответствии со статьей 46 Закона право на ежегодный оплачиваемый отпуск возникает у государственного гражданского служащего с момента начала календарного года или с момента поступления на службу, иных оснований в Законе не предусмотрено.
В Законе также отсутствуют какие-либо ограничения права государственного гражданского служащего на ежегодный оплачиваемый отпуск в зависимости от того, сколько времени он фактически прослужил.
Следовательно, удержание денежных средств с государственного гражданского служащего, установленное Кодексом для трудовых отношений: "…при увольнении работника до окончания того рабочего года, в счет которого он уже получил ежегодный оплачиваемый отпуск, за неотработанные дни отпуска", невозможно, т.к. не предусмотрено федеральным Законом.
В вышеприведенном Комментарии также утверждается, что: "К гражданским служащим может быть применена норма ст. 126 ТК, но с особенностями, установленными Законом N 79-ФЗ. При наличии финансовой возможности государственного органа часть ежегодного оплачиваемого отпуска, превышающая в зависимости от занимаемой должности соответственно 30 или 35 календарных дней, по письменному заявлению гражданского служащего может быть заменена денежной компенсацией. Это положение должно быть отражено в служебном распорядке или ином локальном нормативном акте государственного органа".
С учетом того, что в соответствии с Законом размер денежного содержания государственного гражданского служащего также не зависит от того, находится он в отпуске или на службе, данное утверждение не имеет какого-либо правового смысла.

P.S. Я не настолько наивен, и понимаю, раз председателем редакционного совета Комментария обозначен "к.ю.н., доцент Д.А. МЕДВЕДЕВ", то написанное мною выше, это все равно, что против ветра… плевать (фильм "Гараж" помните). Но хотелось бы узнать мнение специалистов именно в государственной гражданской службе, а не "комментатора" от труда (в смысле: от трудового законодательства) пусть даже и официального.
Грустно все это уважаемые коллеги, а может и прав этот самый "к.ю.н.", и не нужны нам больше юристы.

Поступив на государственную гражданскую службу, вынуждено столкнулся с "фицияльным" комментарием к Федеральному закону 27 июля 2004 года № 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации" (далее – Закон), где председатель редакционного совета обозначен как: "Первый заместитель Председателя Правительства Российской Федерации, к.ю.н., доцент Д.А. МЕДВЕДЕВ". Сам комментарий под редакцией д.ю.н., профессора В.А. Козбаненко (далее – Комментарий).
Ознакомившись, в частности, с комментарием к статье 46 Закона "Отпуска на гражданской службе", собственно комментируемой статьи я там не нашел. В нем есть только глава 19 "Отпуска" Трудового кодекса Российской Федерации от 30 декабря 2001 года № 197-ФЗ (далее – Кодекс).
Так, например, в комментарии к статье 46 Закона сказано следующее: "9. Согласно ч. 9 комментируемой статьи ежегодный оплачиваемый отпуск должен предоставляться гражданскому служащему ежегодно в сроки, установленные графиками отпусков - один раз в течение каждого рабочего года его работы в данном государственном органе, считая со дня поступления на работу, т.е. один раз в рабочем году".
Где в статье или в Законе "комментатор" нашел понятие "РАБОЧИЙ ГОД"!!!?
Несколько далее: "После утверждения графика отпусков представитель нанимателя обязан обеспечить своевременное доведение его до сведения всех гражданских служащих. Утвержденные графики объявляются гражданским служащим под роспись, чем также удостоверяется факт их ознакомления. С целью социальной защиты гражданского служащего помимо ознакомления с графиком отпусков представитель нанимателя должен известить гражданского служащего о времени начала отпуска не позднее, чем за две недели до его начала (ст. 123 ТК). Если этого не произойдет, отпуск по заявлению гражданскому служащему переносится на другой срок (ст. 122 и 124 ТК)".
При составлении графиков отпусков представитель нанимателя должен по возможности учитывать пожелания гражданского служащего, однако при этом предоставляемые отпуска не должны нарушать нормального хода работы государственного органа. Графики должны составляться с учетом того, что отпуск, перенесенный с согласия гражданского служащего с предыдущего рабочего года, должен быть использован не позднее 12 месяцев после окончания того рабочего года, за который он предоставляется.
Если гражданский служащий был отозван из отпуска, то оставшаяся часть этого отпуска должна быть предоставлена по его выбору в удобное для него время в течение текущего рабочего года или присоединена к отпуску за следующий рабочий год".
И еще: "При перенесении отпуска на другое время в случаях, предусмотренных ст. 124 ТК, а также в других случаях, когда соглашением сторон служебного контракта время использования отпуска изменено, в график отпусков вносятся соответствующие изменения.
Важное условие, которое необходимо соблюдать при составлении графика отпусков, - отпуск не должен начинаться раньше, чем рабочий год, за который он предоставляется. Иначе это будет отпуск авансом. (!!!?) Если гражданский служащий отгулял отпуск авансом, а потом написал заявление об увольнении по собственному желанию, то в соответствии со ст. 137 ТК для погашения задолженности представителю нанимателя могут производиться удержания из денежного содержания гражданского служащего за неотработанные дни отпуска при его увольнении до окончания того рабочего года, в счет которого он уже получил ежегодные оплачиваемые отпуска.
В случае если представитель нанимателя, имея право на удержание, фактически при расчете не смог произвести его вовсе или частично (например, вследствие недостаточности сумм, причитающихся при расчете), в соответствии с п. 2 Правил об очередных и дополнительных отпусках, утв. Постановлением НКТ СССР от 30 апреля 1930 г. N 169, которые на основании ст. 423 ТК применяются в части, не противоречащей ТК, дальнейшее взыскание (через суд) этих сумм не производится.
К гражданским служащим может быть применена норма ст. 126 ТК, но с особенностями, установленными Законом N 79-ФЗ. При наличии финансовой возможности государственного органа часть ежегодного оплачиваемого отпуска, превышающая в зависимости от занимаемой должности соответственно 30 или 35 календарных дней, по письменному заявлению гражданского служащего может быть заменена денежной компенсацией. Это положение должно быть отражено в служебном распорядке или ином локальном нормативном акте государственного органа".
Норм, не то что аналогичных, а даже хоть отдаленно похожих на нормы статей 121, 122, 123, 124 и 137 Кодекса, в Законе нет и принципиально быть не может!!!
В соответствии со статьей 11 Кодекса: "Трудовое законодательство и иные акты, содержащие нормы трудового права, не распространяются на следующих лиц…: другие лица, если это установлено федеральным законом".
Прохождение государственной гражданской службы физическими лицами установлено федеральным Законом. Следовательно, действие трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права, НЕ РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ на физических лиц, проходящих государственную гражданскую службу.
Вместе с тем, в соответствии со статьей 73 Закона: "Федеральные законы, иные нормативные правовые акты Российской Федерации, законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации, содержащие нормы трудового права, применяются к отношениям, связанным с гражданской службой, в части, не урегулированной настоящим Федеральным законом".
Однако, возможность применения Кодекса по "остаточному" принципу означает, что он может быть применен только в части НЕ УРЕГУЛИРОВАННОЙ Законом. При этом недопустимо применение норм Кодекса ВМЕСТО норм Закона, тем более вне судебного порядка, только по инициативе сотрудников кадровых или финансовых подразделений органов, где предусмотрена государственная гражданская служба.
Трудовые отношения и отношения по прохождению государственной гражданской службы имеют принципиальные различия, как по составу участников, так и по своему содержанию.
Так, например, в отличие от работника, которому работодатель выплачивает заработанные им деньги (заработную плату) за количество вложенного работником труда или за отработанное им время, государство, как наниматель государственного гражданского служащего, содержит его, т.е. выплачивает ему денежное содержание независимо от количества вложенного труда или отработанного им времени. В отдельных случаях возможна, например, оплата сверхурочных работ, но данное исключение относится, скорее, к порядку формирования денежного содержания и фактически не влияет на его общее принципиальное отличие от заработной платы.
В связи с данным обстоятельством, обязанность нанимателя государственного гражданского служащего выплачивать ему ежемесячное денежное содержание и право физического лица на его получение возникают с момента приема этого лица на государственную гражданскую службу.
При этом исполнение данной обязанности или реализация данного права, а также размер денежного содержания, не зависят от количества труда государственного гражданского служащего или времени, затраченного им на исполнение своих служебных обязанностей. Размер денежного содержания государственного гражданского служащего также не зависит от того, находится он в отпуске или на службе. Напротив, для работника такая прямая зависимость предусмотрена законодательно (например, применительно к понятию "отпуск", это статья 121 Кодекса).
На наличие принципиальных различий между трудовыми отношениями и отношениями по прохождению государственной гражданской службы прямо указано в Законе. Так, например, в части 7 статьи 25 Закона установлено, что: "По достижении гражданским служащим возраста 60 лет или предельного возраста пребывания на гражданской службе и по окончании действия срочного служебного контракта по решению представителя нанимателя и с согласия гражданина с ним заключается срочный трудовой договор на замещение должности, не являющейся должностью гражданской службы, с учетом квалификации (профессионального уровня), результатов профессиональной служебной деятельности при прохождении гражданской службы, состояния здоровья и должности гражданской службы, которую замещал указанный гражданин".
Основания и порядок предоставления отпусков на гражданской службе, УРЕГУЛИРОВАНЫ в статье 46 Закона.
В соответствии с данной статьей, право государственного гражданского служащего на ежегодный оплачиваемый отпуск, также как и право на получение ежемесячного денежного содержания, возникает с момента приема на службу.
Каких-либо иных оснований возникновения либо ограничений таких прав Законом не предусмотрено, причем НЕ "НЕ УРЕГУЛИРОВАНО", а именно "НЕ ПРЕДУСМОТРЕНО".
В статье 46 Закона в качестве единственного основания определения размера основного ежегодного оплачиваемого отпуска названа группа должностей государственной гражданской службы, занимаемой лицом.
В данной статье применяется понятие: "Ежегодный оплачиваемый отпуск гражданского служащего…", который состоит из основного оплачиваемого отпуска и дополнительных оплачиваемых отпусков. В связи с отсутствием в Законе иного, понятие "ежегодный" можно толковать ТОЛЬКО как КАЛЕНДАРНЫЙ год.
В данной статье, единственной в Законе устанавливающей основания и порядок предоставления ежегодного оплачиваемого отпуска государственным гражданским служащим, НЕ ПРЕДУСМОТРЕНО понятие "рабочий год" или "служебный год". Т.е., не только в связи с самим понятием "отпуск", но и в связи с основаниями его предоставления или, что важнее, в связи с основаниями возникновения права служащего на такой отпуск.
В Законе также отсутствуют нормы, подобные нормам статьи 121 Кодекса, следовательно, право на "ежегодный" оплачиваемый отпуск у государственного гражданского служащего наступает с момента начала нового именно КАЛЕНДАРНОГО, а не "рабочего" года.
В этой связи, первый год службы физического лица, если контракт с ним заключен позже 1 января этого года, меньше календарного года.
Следовательно, размер ежегодного оплачиваемого отпуска, положенного ему по Закону, в первый год службы должен быть уменьшен эквивалентно фактическому периоду службы за этот год, исчисляемому с момента начала служебных отношений. Однако данное обстоятельство не затрагивает право служащего на отпуск в первом году службы, соответственно, это право не может быть ограничено со стороны представителя нанимателя.
В Комментарии, в частности, сказано: "Важное условие, которое необходимо соблюдать при составлении графика отпусков, - отпуск не должен начинаться раньше, чем рабочий год, за который он предоставляется. Иначе это будет отпуск авансом. Если гражданский служащий отгулял отпуск авансом, а потом написал заявление об увольнении по собственному желанию, то в соответствии со ст. 137 ТК для погашения задолженности представителю нанимателя могут производиться удержания из денежного содержания гражданского служащего за неотработанные дни отпуска при его увольнении до окончания того рабочего года, в счет которого он уже получил ежегодные оплачиваемые отпуска" (пункт 9 к статье 46 Закона).
Данное мнение основано исключительно на предположениях автора об идентичности трудовых правоотношений, правоотношениям по прохождению государственной гражданской службы, однако, как уже было обосновано выше, это предположение недопустимо.
(см. продолжение Отпуска на гражданской службе 2)

В определении Верховного Суда Российской Федерации (далее – ВС РФ) от 23 сентября 2008 г. № 24-В08-2 (далее – Определение) указано: "В соответствии со ст. 425 ГК РФ договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения.
Моментом заключения договора, подлежащего государственной регистрации, является момент его регистрации (п. 3 ст. 433 ГК РФ).
Согласно ст. 583 ГК РФ по договору ренты одна сторона (получатель ренты) передает другой стороне (плательщику ренты) в собственность имущество, а плательщик ренты обязуется в обмен на полученное имущество периодически выплачивать получателю ренту в виде определенной денежной суммы либо предоставление средств на его содержание в иной форме.
В соответствии со ст. 584 того же Кодекса договор ренты подлежит нотариальному удостоверению, а договор, предусматривающий отчуждение недвижимого имущества под выплату ренты, подлежит также государственной регистрации.
Пожизненная рента может быть установлена на период жизни гражданина, передающего имущество под выплату ренты (п. 1 ст. 596 ГК РФ).
Договор, устанавливающий ренту в пользу гражданина, умершего к моменту заключения договора, ничтожен (п. 3 ст. 596 ГК РФ).
В соответствии с п. 2 ст. 601 ГК РФ к договору пожизненного содержания с иждивением применяются правила о пожизненной ренте, если иное не установлено правилами настоящего параграфа.
Таким образом, из анализа указанных правовых норм следует, что поскольку договор пожизненной ренты (пожизненного содержания с иждивением) подлежит государственной регистрации, то права и обязанности по нему возникают у сторон именно с этого момента. В случае, когда предусмотренное законом обязательное требование о государственной регистрации договора не соблюдено, такой договор не имеет юридической силы и не может иметь никаких юридических последствий. Следовательно, его нельзя считать заключенным с момента его нотариального удостоверения (п. 3 ст. 433 ГК РФ)".
1. Упоминание в данном определении пункта 3 статьи 596 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) вместе со ссылкой на пункт 2 статьи 601 ГК РФ позволяет, при желании (заинтересованности), утверждать, что смерть получателя ренты по договору пожизненной ренты, как основание ничтожности именно этого договора, является также и основанием ничтожности договора пожизненного содержания с иждивением.
Полагаю, что такое утверждение незаконно и на самом деле Определение не содержит подобного вывода.
1.1. В пункте 3 статьи 433 ГК РФ указано на то, что: "Договор, подлежащий государственной регистрации, СЧИТАЕТСЯ ЗАКЛЮЧЕННЫМ с момента его регистрации, если иное не установлено законом". Т.е., и договор пожизненной ренты, и договор пожизненного содержания с иждивением, в случае, если они подлежат обязательной государственной регистрации, считаются заключенными именно с момента такой регистрации. Однако при этом законодатель никак не связывает МОМЕНТ заключения этих договоров с их НИЧТОЖНОСТЬЮ.
1.2. В § 3 главы 33 ГК РФ, регулирующем правоотношения по договору пожизненной ренты, предусмотрена СПЕЦИАЛЬНАЯ НОРМА, в соответствии с которой такой договор: "…устанавливающий пожизненную ренту в пользу гражданина, который УМЕР к моменту заключения договора, ничтожен" (пункт 3 статьи 596 ГК РФ). Т.е. в данном случае законодатель прямо установил правовые последствия именно СМЕРТИ, а не момента заключения договора, гражданина – получателя ренты. Если он умер до момента заключения договора пожизненной ренты, такой договор является НИЧТОЖНЫМ (и это логично, т.к. уже некому получить даже первое исполнение обязанности по уплате денег).
1.3. Напротив, § 4 главы 33 ГК РФ, нормы которого регулируют правоотношения по договору пожизненного содержания с иждивением, не содержит такой специальной нормы. Более того, в нормах данного параграфа предусмотрены совершенно ИНЫЕ последствия СМЕРТИ гражданина – получателя ренты. Так, в соответствии с нормами § 4 главы 33 ГК РФ, СМЕРТЬ получателя ренты по договору пожизненного содержания с иждивением является основанием для:
- прекращения пожизненного содержания с иждивением (пункт 1 статьи 605 ГК РФ);
- исполнения обязанности плательщика ренты по оплате всех ритуальных услуг по погребению гражданина – получателя ренты (пункт 1 статьи 602 ГК РФ);
- снятия обременений с права собственности плательщика ренты на жилое помещение, переданное ему получателем ренты по договору пожизненного содержания с иждивением (пункт 1 статьи 605 и пункт 2 статьи 17 ГК РФ).
Думаю, если теперь проанализировать упомянутую ВС РФ норму пункта 2 статьи 601 ГК РФ: "К договору пожизненного содержания с иждивением применяются правила о пожизненной ренте, если иное не предусмотрено правилами настоящего параграфа" (имеется в виду § 4 главы 33 ГК РФ), становиться совершенно очевидным, что правовые последствия смерти получателя ренты по договору пожизненного содержания с иждивением, это и есть то самое "иное", на что не распространяются правила пожизненной ренты – в частности и правило об основании ничтожности договора.
2. Кроме того, ВС РФ в Определении не рассматривались основания ничтожности договора пожизненного содержания с иждивением. В отношении этого договора, а равно и в отношении договора пожизненной ренты в Определении сказано: "…когда предусмотренное законом обязательное требование о государственной регистрации договора не соблюдено, такой договор не имеет юридической силы и не может иметь никаких юридических последствий".
2.1. С договором пожизненной ренты все предельно просто. При несоблюдении требований о государственной регистрации он "не имеет юридической силы и не может иметь никаких юридических последствий" в силу того, что обязанность плательщика ренты по ее уплате возникает только после такой регистрации.
В этой связи считаю необходимым обратить внимание на то, что по мнению ВС РФ: "…поскольку договор пожизненной ренты (пожизненного содержания с иждивением) подлежит государственной регистрации, то права и обязанности по нему возникают у сторон именно с этого момента".
Применительно к договору пожизненной ренты с учетом пункта 3 статьи 596 ГК РФ, предусматривающего, что смерть получателя ренты является основанием ничтожности этого договора, моментом возникновения обязанности плательщика ренты по ее уплате является момент фактической регистрации, осуществленной органом Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии (далее – Росреестр). К тому же, в силу наличия указанного основания ничтожности договора пожизненной ренты, плательщик ренты обязан немедленно сообщить в Росреестр о факте смерти получателя ренты, однако правовое значение имеет факт смерти получателя ренты до даты оформления Росреестром соответствующей регистрации.
2.2. В отличие от договора пожизненной ренты, смысл или цель договора пожизненного содержания с иждивением, заключается в немедленном получении получателем ренты исполнения обязанности плательщика ренты в виде обеспечения питанием, одеждой иными бытовыми принадлежностями, осуществления ухода. Естественно, что в подобной ситуации получатель ренты не может ожидать получение такого содержания до того момента, когда орган Росреестра зарегистрирует данный договор (по закону в течение месяца).
Следовательно, по договору пожизненного содержания с иждивением право получателя ренты на получение содержания с иждивением, и соответствующая этому праву обязанность плательщика ренты по предоставлению такого содержания, возникают с момента надлежащего соблюдения сторонами предусмотренного законом обязательного требования: "…о государственной регистрации договора…", т.е. с момента предоставления сторонами в Росреестр всех необходимых для регистрации этого договора документов.
Кроме того, в отличие от договора пожизненной ренты, по договору пожизненного содержания с иждивением в случае смерти получателя ренты после момента, когда сторонами исполнено: "…обязательное требования о государственной регистрации договора…", сообщение о факте смерти в Росреестр является правом, а не обязанностью другой стороны договора, ввиду отсутствия такого условия его ничтожности. К тому же, как я уже отмечал, правовое регулирование отношений по договору пожизненного содержания с иждивением предусматривает иные последствия смерти получателя ренты и, соответственно, иные регистрационные действия Росреестра.
Таким образом, договор пожизненного содержания с иждивением: "…не имеет юридической силы и не может иметь никаких юридических последствий" только в том случае: "…когда предусмотренное законом обязательное требование о государственной регистрации договора не соблюдено…" сторонами в виде не предоставления в регистрирующий орган всех необходимых для регистрации документов (в том числе и по причине смерти получателя ренты), т.к. его действительно: "…нельзя считать заключенным с момента его нотариального удостоверения (п. 3 ст. 433 ГК РФ)".

P.S. Хотелось бы узнать мнение коллег о том, что написал, ну и конечно же - может кому и будет полезно.

Браво!!!

Соответственно, нельзя не вспомнить, причем специально для Росреестра, один из основных принципов этого регулирования – принцип недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела (пункт 1 статьи 1 ГК РФ).
А также, что: "Гражданские права могут быть ограничены на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства" (пункт 3 статьи 1 ГК РФ).
И, кроме того, в соответствии с пунктом 3 статьи 10 ГК РФ "В случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются".
Жизненная ситуация, с которой я начал, может быть разрешена гораздо проще и быстрее, по сравнению с обжалованием в суде подобной позиции органа Росреестра. К тому же не факт, что суд первой инстанции захочет вникать в истинный смысл нормы пункта 3 статьи 35 СК РФ, но даже при законном разрешении дела, такое решение вряд ли повлияет на мнение руководителей службы, хотя бы в силу того, что они про него просто не узнают.
Именно поэтому полагаю выложить эти свои рассуждения в интернет, может, кого заинтересует, и этот кто-то найдет время и выскажет свое мнение. Формулу: два юриста – три мнения, никто не отменял.
А вдруг повезет, и эта информация дойдет до руководителей Росреестра, и задумаются они...
P.S.: Закончил писать и вдруг подумал: сама регистрация права собственности одного из супругов на недвижимость, приобретенную на общие средства, это ведь тоже сделка по определению статуса этого имущества или распределению (распоряжению) прав на него между супругами, причем, сделка, требующая государственной регистрации.
Ввиду того, что и в этом случае возможный спор между супругами о статусе приобретенного имущества не предусмотрен законом в качестве основания ничтожности такой сделки, может быть разрешен только судом и только по требованию другого супруга, Росреестр не имеет право отказать в ее регистрации по мотиву не предоставления согласия другого супруга.
Однако если при регистрации такой сделки другой супруг заявит в Росреестр требование о своих правах на регистрируемое имущество и подтвердит это требование надлежащим образом (паспортом с соответствующим штампом или свидетельством о браке), Росреестр обязан будет зарегистрировать право общей собственности (естественно, если первый супруг не опровергнет это требование).

Ко мне за консультацией обратился гражданин Н, который рассказал, что они с женой и двумя детьми проживали в трехкомнатной квартире принадлежащей им на праве общей долевой собственности в равных долях.
Пять лет назад Н, не простив измены жены, ушел из семьи, оставив ей и детям все их общее имущество, но брак при этом не расторгался (как объяснил, не мог даже видеть свою жену, не то, что общаться).
На протяжении пяти лет, проживая то у родителей, то у друзей, Н упорно зарабатывал деньги на другое жилье, не забывая при этом ежемесячно передавать жене некоторую сумму на содержание детей (с учетом необходимости приобретения жилья, не очень большую) и делал это вплоть до их совершеннолетия.
Наконец, перед радостным событием заключения договора купли-продажи однокомнатной квартиры в спальном районе Москвы, строительство который им уже было давно оплачено в полном объеме, и в которой Н счастливо проживал уже более полугода, регулярно оплачивая это проживание управляющей компании, он передал жене через посредника просьбу расторгнуть брак в органах ЗАГС. Однако получил категорический отказ, основанный на ее материальных претензиях к нему, В результате, Н вынужден был обратиться в суд с иском о расторжении брака и разделе имущества.
Продавец квартиры, узнав, что Н женат, предложил ему предоставить нотариально заверенное письменное согласие жены, которое он, естественно, получить так и не смог. При этом процесс о расторжении брака с ее стороны затягивался до бесконечности. А с учетом того, что стоимость готовой квартиры гораздо выше стоимости ее строительства, а также с учетом наличия в предварительном договоре между Н и продавцом права последнего на расторжение этого договора в случае уклонения Н от его заключения с взысканием значительного штрафа за такое уклонение (как будто человек, заплативший гигантские для него деньги и получив возможность жить в своей квартире, находясь в здравом уме, может уклоняться от заключения договора, подтверждающего его право на эту квартиру), положение Н становилось очень неопределенным.
Выслушав эту историю, я сразу сказал Н, что требования продавца о предоставлении письменного, да еще и нотариально заверенного согласия жены на приобретение им жилого помещения, незаконны до абсурдности.
Но потом, подумав, что среди торговцев недвижимостью, конечно, могут быть мерзавцы, но дураки там точно не выживают, полез в интернет и обнаружил, что практически все нотариусы полагают обязательным предоставление такого согласия.
Ну, это, положим, понятно: материальная заинтересованность налицо. Хотя, полагаю, что такое мнение можно не учитывать, т.к. сделки по распоряжению денежными средствами, а в данной ситуации квартиры пока нет, есть только деньги, не подлежат нотариальному удостоверению, наверное, за исключением наследования. По крайней мере, ничего больше вспомнить не могу.
Да и конфликта с законом при озвучивании такого мнения, практически нет, если нет принуждения, и имеет место только воля самих супругов заплатить нотариусу.
Однако, выясняю далее, мне говорят, что вот уже как года полтора регистрирующие органы – ныне это Федеральная служба государственной регистрации, кадастра и картографии (далее – Росреестр) при регистрации договоров купли-продажи недвижимости, в случае, если покупатель состоит в браке, требуют от него предоставления письменного, нотариально удостоверенного согласия другого супруга, либо его личной явки для подтверждения такого согласия. Раз требуют, значит не предоставление требуемого, влечет отказ в регистрации.
А вот этот факт уже сложно игнорировать.
Долго выяснял, на чем основано подобное требование, я подчеркиваю: требование Росреестра (федеральной службы). В конце концов, кто-то проговорился, упомянув пункт 3 статьи 35 (внимание!) Семейного кодекса Российской Федерации (далее – СК РФ).
Открываю СК РФ, читаю: "Семейное законодательство устанавливает условия и порядок вступления в брак, прекращения брака и признания его недействительным, регулирует личные неимущественные и имущественные отношения между членами семьи: супругами, родителями и детьми (усыновителями и усыновленными), а в случаях и в пределах, предусмотренных семейным законодательством, между другими родственниками и иными лицами, а также определяет формы и порядок устройства в семью детей, оставшихся без попечения родителей" (статья 2).
Сколько ни искал, какого либо намека на участие Росреестра в семейных отношениях, хотя бы на то, что, например, некоторые члены семьи могут быть чиновниками Росреестра, не нашел. Органы ЗАГС – понимаю, опеку и попечительство – тоже, но Росреестр ну, никак не вписывается в образ защитника семейных прав. Как у какого-то писателя-юмориста: "Нет, ну вы подумайте, какая связь".
Делаю вывод: не может семейное законодательство устанавливать обязанности Росреестра по защите семейных отношений, в том числе и имущественных (по-моему, это единственно возможный вывод).
Смотрю семейный кодекс дальше. В статье 4 установлено, что: "К названным в статье 2 настоящего Кодекса имущественным и личным неимущественным отношениям между членами семьи, не урегулированным семейным законодательством (статья 3 настоящего Кодекса), применяется гражданское законодательство постольку, поскольку это не противоречит существу семейных отношений".
Ищу статью 35 СК РФ, называется она: "Владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов".
По большому счету, уже должно быть все понятно.
Владение, пользование и распоряжение, это три правомочия, которые в совокупности характеризуют право собственности, в данном случае, право общей собственности. Следовательно, в данной статье регулируются взаимоотношения между супругами, по поводу совместной реализации этих правомочий в отношении имущества, принадлежащего им на праве общей совместно собственности.
Вспоминаем условие задачи: в отношении квартиры, которую Н хочет приобрести, точнее даже не приобрести, а оформить в собственность, т.к. деньги он заплатил за ее строительство, ни у одного из супругов еще нет права собственности, следовательно, она не имеет отношения к сфере правового регулирования статьи 35 СК РФ.
Однако я сам имею честь находиться на государственной гражданской службе, и, к тому же, речь шла о пункте 3 статьи 35 СК РФ, поэтому иду дальше.
Возможно, Росреестр имеет в виду распоряжение общими денежными средствами, и, требуя предоставления согласия другого супруга, пытается защитить его право иметь свое мнение по поводу такого распоряжения. Предположим, а, полномочия?
На всякий случай смотрю пункт 2: "При совершении одним из супругов сделки по распоряжению общим имуществом супругов предполагается, что он действует с согласия другого супруга" и далее: "Сделка, совершенная одним из супругов по распоряжению общим имуществом супругов, может быть признана судом недействительной по мотивам отсутствия согласия другого супруга только по его требованию и только в случаях, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о несогласии другого супруга на совершение данной сделки".
Во-первых, сделка только может быть (а может и не быть) признана недействительной, и только судом (а не Росреестром), к тому же только по требованию другого супруга (опять же не Росреестра).
И, во-вторых, в норме нет никаких специальных ограничений по распоряжению именно денежными средствами.
Смотрю статью 34 СК РФ – тоже нет.
Ну и наконец, абзац 1 пункта 3 статьи 35 СК РФ: "Для совершения одним из супругов сделки по распоряжению недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга".
Действительно, несколько сложно, и при желании, можно прочитать так – как очень хочется, но юрист я, или где. Попробовал разобрать на элементы и вот, что получилось.
Один из супругов совершает именно сделку (это главное или "ключевое" понятие). В этой связи вспоминаю отношение "включения": договор всегда сделка, сделка не всегда договор (односторонняя сделка).
Первая часть нормы до соединительного союза (конъюнкции) "и" к нашей ситуации не имеет отношения, в задаче нет распоряжения недвижимостью, однако наличие первой конъюнкции свидетельствует о том, что требование о нотариальном удостоверении и (или) регистрации, относится и к сделкам по распоряжению недвижимостью.
Далее сказано что при совершении одним из супругов: "…сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга".
Причем, не договора, а именно сделки, а, в соответствии с названием статьи, сделки: либо по владению, либо по пользованию, либо по распоряжению общим имуществом супругов.
В нашем случае имеет место, точнее имела место ранее, сделка по распоряжению одним из супругов денежными средствами, которые, в соответствии с нормами статьи 34 СК РФ, принадлежат супругам на праве общей собственности (правда, только предположительно, но это имеет отношение лишь к разделу имущества, а не к условию задачи).
В рассматриваемой ситуации Н оплатил строительство квартиры во исполнение своих обязательств по предварительному договору (предварительному, по отношению к основному договору по передаче права собственности на построенную квартиру).
Этот договор не подлежит ни обязательному нотариальному удостоверению, ни государственной регистрации, соответственно требовать предоставления письменного нотариально удостоверенного согласия жены Н на заключение основного договора о передаче квартиры в собственность Н, незаконно.
В связи с требованием Росреестра предоставлять согласие другого супруга во всех случая приобретения недвижимости, также возникают вопросы: А если денежные средства не являются общей собственностью? и: Как это может подтвердить супруг, приобретающий недвижимое имущество?
В отличие от просто имущества, денежные средства обладают специфическими свойствами.
Во-первых, за редчайшим исключением, имеет правовое значение только то, что это имущество, определяется родовыми признаками, в связи с чем владеть, пользоваться или распоряжаться можно только конкретными денежными суммами, которые, к тому же, должны быть, по возможности, обособлены друг от друга, чтобы хоть как-то определить их принадлежность. И, во-вторых, деньги являются эквивалентом любого другого имущества.
Эти свойства денег требуют специального регулирования, но СК РФ не устанавливает какие-либо особенные правила владения, пользования и распоряжения супругами общими деньгами, нет в нем и ограничений распоряжения общими денежными средствами. Однако такое ограничение прямо установлено Гражданским кодексом Российской Федерации (далее – ГК РФ).
Так, в пункте 1 статьи 30 ГК РФ, предусмотрено, что гражданин, который вследствие злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами ставит свою семью в тяжелое материальное положение, может быть ограничен судом в дееспособности.
В этом случае он вправе самостоятельно совершать только мелкие бытовые сделки. Совершать другие сделки, а также получать заработок, пенсию и иные доходы и РАСПОРЯЖАТЬСЯ ими, лишь с согласия попечителя, причем, таким попечителем, как правило, назначается другой супруг.
Совершенно очевидно, что указанные в пункте 3 статьи 35 СК РФ сделки, требующие нотариального удостоверения и (или) регистрации, не являются мелкими.
Следовательно, требовать предоставления нотариально удостоверенного согласия другого супруга, при регистрации договора на приобретение недвижимого имущества (сделки, требующей распоряжения общими денежными средствами), можно только в случае, если дееспособность покупателя (одного из супругов) ограничена судом по указанным в статье 30 ГК РФ основаниям, и только в случае, если этот другой супруг является его попечителем.
Кроме того, возвращаясь к рассмотрению пункта 3 статьи 35 СК РФ, хотелось бы отметить, что в его абзаце 2 указано: "Супруг, чье нотариально удостоверенное согласие на совершение указанной сделки не было получено, вправе требовать признания сделки недействительной в судебном порядке в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении данной сделки".
Опять же не Росреестр, а один из супругов имеет право требовать признания сделки недействительной, причем именно в судебном, а не в "Росреестровом" порядке.
(см. продолжение)