Кирилл Кабанов

Любая законодательная инициатива, которая имеет практическое применение, актуальна. Коррупция – это бизнес, он взаимовыгодный и  построен на получении ренты за счет процедур.  То есть у тебя есть властный ресурс, ты получаешь ренту коррупционную, ты придумываешь очереди, дополнительные бумаги, придумываешь, дополнительные мероприятия по контролю, дополнительные ремонтные работы, ты можешь придумать дополнительные контракты. Ты можешь все что угодно придумать.

В принципе идея криминализации нематериальной взятки имеет под собой обоснованность. Смотрите, у нас есть некие системные вещи, которые выходят из аппарата управления президента. Выходит целый пакет из Государственной Думы, появляются инициативы депутатов. Дальше появляются инициативы различных федеральных органов, они тоже не вредны. Мы выстраиваем систему, выстраиваем некую историю. Когда мы на сегодняшний момент говорим, что Россия – самая коррумпированная страна, то есть нам это внушают, история повторяется. Зарубежные страны со своими системами, имели такую же историю, просто они выстраивали систему 20-30 лет, Сингапур 50 лет это выстраивает.

Мы тоже сейчас выстраиваем систему, и, я думаю, сейчас самая ценная инициатива – это ужесточение уголовного законодательства. Она реально необходима, реально назрела, это связано с хищением бюджетных средств. Но почему-то правительство в настоящий момент не хочет ужесточать законодательство.

Еще 10 лет назад у нас не было понятия конфликта интересов. У нас, к сожалению, государство рекламирует посадки, но не рекламирует, например, отставки по утрате доверия. У нас уволено семь губернаторов, три вице-губернатора и огромное количество чиновников и так далее, связанных с конфликтом интересов. 10 лет назад мы об этом не говорили. Мы с вами пять лет назад бегали, искали знакомых, чтобы срочно получить загранпаспорт.

Сейчас такой проблемы вообще нет. То есть постепенно система выстраивается, потому что ведь коррупция построена на процедурах. Основная палка-копалка, то есть орудие производства коррупции – это процедуры. Но нельзя коррупцию победить одними только историями с плахами.

Почему мы говорим об ужесточении уголовного законодательства, связанного с хищением бюджетных средств? Потому что деньги выводятся за рубеж, и нам нужно деньги вернуть. Запад научился возвращать деньги в совершенстве. Однажды мы предложили: от 10 до 25 лет без права условно-досрочного освобождения и амнистии в случае не погашения ущерба. То есть, пожалуйста, тебе компьютер в камеру, ты говоришь: «Я иду на сделку с правосудием, денежки перевел». Что сделали китайцы? Китайцы послушали и решили, что у них теперь смертную казнь можно выкупить.

Они идут на сделку с правосудием: «Мне смертная казнь? Я 100 миллионов даю». Говорят: «Слушай, 100 миллионов – это тебе только до 25 лет мы тебе скостим»… – «А еще 100?» – «Еще 100 миллионов долларов  – мы тебе всего 10 лет дадим или 15». Это реальная сделка с правосудием, возвращать деньги таким путем.

Говорят, простые граждане начнут опасаться, общаясь со своими друзьями-чиновниками, можно ли, скажем, поделиться лишним билетиком в театр, если сам не можешь пойти? На самом деле граждане ничего не должны бояться. Я приведу пример. 10 лет назад я встречался с чиновником, он итальянец, занимает большой пост, это международная организация в Париже. Я пригласил его на ланч, он пришел, записал нашу встречу в специальную книгу ланчей, он может принять от меня ланч на 40 евро. Он такой контракт подписывает: 40 евро от меня, если я пригласил его, он может принять. В общем, мы заказывали одно и то же, чтобы его не стеснять, нам принесли счет, по-моему, в районе 84. Там больше было на 5 или 6 евро. Он 2 евро… доплатил, мне вернул, да. Я ему говорю: «Слушай, я все понимаю». Он говорит: «У нас хорошие отношения, но зачем мне терять пенсию, еще что-то?»…  То есть это проблема не общения с друзьями – это проблема чиновника.

...Есть за рубежом такое понятие, называется антикоррупционный отпуск. В день дня рождения чиновники на три дня берут отпуск. Чтобы никто, не дай бог, чего-нибудь «в подарок» не принес, он с семьей уезжает.