Антон Авдеев

По нынешнему законодательству земля под захоронение предоставляется не собственнику – живому человеку, а усопшему. А его родственник, ныне живущий, становится ответственным за место захоронения. Но от этого усопший не перестает быть тем, кому предоставлено место, и законом не ограниченно временное право нахождения его в могиле. Если архивные данные не сохранились, и табличка не читается, то могила не ликвидируется, а считается брошенной. И вопрос повис в воздухе. С ними ничего нельзя сделать.

Была в своё время программа «Опекунство», она была запущена в 2009 году Департаментом торговли и услуг города Москва на Веденском кладбище. Смысл её заключался в том, что если обнаружены бесхозные могилы, то объявляется их список, любые люди могут подать заявления и стать новыми ответственными с обязанностями  восстановить прежний облик могил. Так были отремонтированы многие старые склепы. Но при этом нельзя было выкапывать старые останки, обязательно надо было оставить надпись, кто там захоронен, и тогда новое ответственное лицо имело право быть там похоронено.

Надо сказать, что с учетом цифровых технологий можно было вести давно эту базу данных с привязкой к системе госуслуг, и тогда вообще не было бы брошенных могил. К сожалению, никто этого не хочет делать, в том числе, Минстрой. Ему-то проще написать, чтобы торговали этими могилами, и всё.

Подготовленный ведомством законопроект – юбилейный, как говорят, это уже его десятая версия. На что я отвечаю, что у нас юбилеи по другим датам – 9, 40, так что ждём 40-ю. В законопроекте за огромным количеством текста и всех рассказов в СМИ, что он будет бороться с нарушениями в отрасли, заложена базовая составляющая: превращение мест захоронение в имущество. Поясню на примере: мы раньше жили в Советском Союзе в квартирах, они не были нашим имуществом, но нас нельзя было оттуда выгнать, в том числе, за долги, так как у каждого человека должен быть дом. Но как только квартиры сделали имуществом, а мы это дружно поддержали, типа, у нас свободный оборот будет квартир, тут же возникли другие проблемы, которые ухудшили наше положение.

В Европе этот шаг был сделан на рубеже 16-17 веков, и теперь у них традиционное общество нарушилось вот этой системой имущественных отношений, так как теперь место захоронения предоставляется платежеспособному потребителю. По сути, захоронение является местом платной парковки вашего дедушки. Если вы за неё не платите, дедушка потом выбрасывается оттуда, и это место предоставляется платежеспособному человеку. Теперь они от этой идеи отказываются.

На самом деле всё, что связано со смертью – планово-убыточно. Прибыльной она может быть только на уровне мелких услуг маленьких фирм. Но как только мы выходим на масштаб района, области и так далее, погребение должно дотироваться из бюджета. Если кладбище частное, госдотации отсутствуют, то все расходы на содержание будут возлагаться на народонаселение. Для сравнения приведу цифры на 2012 год: если разделить все оборотные средства на похороны одного усопшего в стране, у нас выходило чуть больше 800 долларов. В Японии на это же тратилось около 15 тысяч долларов, в США – около 10 тысяч долларов, в Германии – 8 тысяч, во Франции – 6.

Поэтому надо понимать, что частный бизнес работает только тогда, когда есть платежеспособный частный потребитель. А недавно премьер Дмитрий Медведев заявил, что у нас очень много бедных: более 14 миллионов. Это десятая часть населения и они никогда не смогут заплатить за похороны. Председатель Центробанка Эльвира Набибуллина озвучила, что еще большее количество людей закредитованы. Так вот те, кто сидят в кредитах, они не просто бедные, они бедные с минусом. То есть, они сегодня не могут заплатить за похороны, и даже, если завтра начнется экономический рост, они будут возвращать кредиты, а не накапливать деньги.

Будет большой ошибкой, если законодатели начнут легализовывать идею захоронения, как собственности. Надо наоборот, наказывать за то, что там люди за что-то платят. Нормальное государство выделяет участок земли бесплатно, прежде всего, рядом с родственниками. А у нас такого нет. Это значит, что вся проблема кроется в недостатке администрирования. Оно важнее, чем прирезание новых кусков земли. Из-за плохого администрирования мы каждый год увеличиваем территорию кладбищ, забирая эти земли из полезного оборота. А потом из бюджета живой жизни: от детских садов, от школ берем ресурсы на то, чтобы бесконечно долго это обслуживать. Нам нужно прекратить расширение территории кладбищ, но без выкапывания умерших – не повторять ошибки Европы. 


Дальше...