ДАНИЯ ДЕЛАЕТ СТАВКУ НА ТЮРЬМЫ «ОТКРЫТОГО ТИПА»

В Дании осторожно прибегают к такому виду наказания, как лишение свободы. Как же здесь относятся к арестантам и как удается добиваться хороших результатов в плане их реинтеграции?

Дверные глазки, оконные решетки, колючая проволока… – ничего такого в этой тюрьме, находящейся в пригороде Копенгагена, нет и в помине. Коридоры: сюда выходят двери камер, открытых в течение всего дня. В коридорах царит удивительная тишина. Теплый, приглушенный свет. На стенах – ряд постеров, представляющих современное искусство. Полное спокойствие…

Если, например, во французских тюрьмах на посетителя тюрьмы сразу же обрушивается непрекращающийся агрессивный шум, то тюрьма Хорсерода поражает своей тишиной. Кнут, коротко подстриженный, но с торчащим на затылке конским хвостиком, любезно приглашает зайти в его камеру:

– Это моя комната.

На 12 квадратных метрах располагаются кровать, стол и личные вещи. Камеру делить ему с кем-то из других заключенных не приходится: в Дании отсутствует камерная перенаселенность.

«Здесь действительно нормальная жизнь»
Окно камеры-комнаты Кнута выходит на небольшую зеленую лужайку, а за ней видно «здание для различных видов деятельности», в котором находятся библиотека, интернет-кафе и церковь.

– Здесь действительно нормальная жизнь, – говорит Кнут.

В нескольких метрах от его камеры женщина – социальный работник беседует с новоприбывшими.

– Мы оцениваем потребности каждого в социальных, психологических и медицинских нуждах, – поясняет женщина. – И приспосабливаемся к каждому клиенту.

Термин «клиент» немного удивляет, но, по словам дамы, она предпочитает не употреблять слово «заключенный».

В этой спокойной атмосфере, в которой арестанты свободны в своих передвижениях, Микаэлю, главному надзирателю, не надо их ни водить туда-сюда (на прогулки, в комнату свиданий, к врачу и т.д.), ни открывать и закрывать двери. Его миссия: обеспечить, чтобы всегда царило спокойствие. И это работает. Мы все же замечаем, что на поясе у него висит рация, оборудованная тревожной кнопкой. Его ответ исчерпывающий:
– За 25 лет службы я ее ни разу не использовал!

Спокойствие этого места обусловлено особым функционированием тюрьмы. Пенитенциарное учреждение, расположенное в городке Хорсерод, было построено в 1917 году. Тридцать лет спустя оно было переоборудовано в тюрьму «открытого типа», каковой остается и по сей день. Все 220 находящихся здесь заключенных могут выходить за пределы учреждения, чтобы работать или, например, посетить врача. Один раз в три недели они также могут проводить выходные со своей семьей.

В случае нарушений – перевод в тюрьму «закрытого типа»
– Менее одного процента содержащихся здесь злоупотребляют своей свободой, – уверяет Лена Моллер-Нильсен, директриса тюрьмы. – Они сами не заинтересованы «играть с огнем».

В случае нарушений следует простая санкция: возврат в тюрьму «закрытого типа».

Поскольку система функционирования этой тюрьмы хорошо себя зарекомендовала, она была распространена на другие пенитенциарные учреждения. В Дании все те, кто осуждены на срок не более 5 лет, автоматически направляются в тюрьмы «открытого типа» – в настоящий момент это около 1 200 заключенных. Приговоренные к более длительным срокам направляются в «закрытые тюрьмы». В тюрьму Хорсерода прибывает множество осужденных к коротким срокам, но есть здесь и 5 человек, осужденных за убийства. Они прибыли сюда после отбытия большей части срока в обычной тюрьме, а здесь ожидают окончания срока заключения, готовясь к свободе.

Этот «запас свободы», предоставляемый осужденным, не волнует население страны, где тюрьмы, в общем-то, не особо приветствуются.

– Тюрьма никого не делает лучше, – утверждает Торкильд Фогде, являющийся… главой пенитенциарной системы!

Власти убеждены, что к тюремному заключению необходимо прибегать лишь в самом крайнем случае. Именно поэтому здесь в тюрьму направляют в 20 раз реже, чем, например, во Франции. Ну а если все же заключение неизбежно, то в Дании предпочитают назначать осужденному тюрьму «открытого типа».

«Наша цель – избежать рецидива»
– Что нас больше всего интересует, так это то, что происходит с заключенным, когда он освобождается из тюрьмы. Наша цель – избежать рецидива, – говорит Торкильд Фогде. – Ведь все эти осужденные рано или поздно выйдут на свободу, возможно, они будут жить рядом с вами. Отсюда вопрос: вы хотите, чтобы они все эти годы в тюрьме были отрезаны от внешнего мира или все же были подготовлены к жизни в обществе, когда освободятся? Для нас, датчан, ответ очевиден.

«Подготовиться к освобождению» – вот ключевое словосочетание. Сделать их ответственными за свои поступки. Безделью и пассивности здесь не место. Заключенные Хорсерода сами готовят себе пищу, закупая продукты в небольшом продовольственном тюремном магазине. Все это благодаря, пусть скромной, но реальной зарплате, которую они получают, работая за пределами тюрьмы или внутри нее.

В имеющейся здесь столярной мастерской они обучаются обработке древесины и делают красивую «дизайнерскую» офисную мебель, которую покупают для административного персонала чуть ли не всей страны. За это им платят один евро в час. Заключенные также самостоятельно занимаются стиркой, уборкой своих «комнат» и мест общего пользования.

– Поскольку не все они умеют готовить, то таким помогают другие арестанты, – говорит, улыбаясь, надзиратель.

Расходы на 30% меньше
Одни готовят пищу, другие занимаются уборкой. Обычный день протекает следующим образом: подъем в 7 часов, работа – до 15 часов, послеобеденное время посвящается различным занятиям (свободное время, учеба, медицинские процедуры). Камеры-комнаты закрываются в 21:00. И все это работает, как часы. Показатель рецидива освобождающихся из тюрьмы Хорсерода составляет 25% в течение двух лет после освобождения.

Что касается стоимости функционирования этой тюрьмы: она на 30% меньше, чем в тюрьме «закрытого типа». Ну и, наконец, инциденты между заключенными и сотрудниками – редчайшее явление.

– Сотрудники гордятся тем, что работают вместе с заключенными, а не против них, – утверждает Торкильд Фогде.

А суицидов среди сотрудников (уровень которых, к примеру, во Франции очень высок) здесь нет вообще.

Сокращенный перевод
Александра ПАРХОМЕНКО

На фото: тюрьма города Хорсерод.

23.08.2018

Мари БОЕТОН LaCroix