ОДИН ДЕНЬ В АМЕРИКАНСКОЙ ТЮРЬМЕ

В тюрьме, как и на воле, дни тоже следуют один за другим. И они не похожи друг на друга. Условия содержания, распорядок дня, возможность видеться с родными, медицинское обеспечение, еда или, например, доступ к защите – в тюрьмах разных стран все это происходит по-своему.

В федеральной тюрьме, расположенной в Ханаане (Пенсильвания), насчитывается 1 300 заключенных. Квантей Адамс – один из них. Он отсидел уже 16 лет, а освобождаться ему в 2034 году. Для Prison Insider Квантей рассказывает, как протекает его обычный день в этой тюрьме.

«Я должен выйти из этой тюряги»
Многие думают, что день, проведенный в тюрьме, это потерянный день. Я же полагаю, что любой день представляет собой определенную ценность.

Обычный день здесь начинается в 5:30 утра со звонка моего будильника, пластиковой штуки стоимостью 3 цента. В целом, везде еще темно, кроме летнего периода, который здесь короче, чем в остальной части страны. Я неохотно приподнимаюсь и отключаю надоедливый сигнал, а затем произношу шесть слов, подсознательно составляющих утренний ритуал: «Я должен выйти из этой тюряги». Потом медленно встаю с кровати, иду в туалет, чищу зубы и выпиваю несколько стаканов воды.

Затем я раскладываю свой коврик для йоги, ложусь, выполняю различные упражнения, работаю над осанкой. Цель: борьба с напряженностью в теле и болями, связанными с постепенным старением в тюрьме, а также с тем, что восемь часов приходится лежать на стальной койке с тонюсеньким поролоновым матрасом.

После этого готовлю теплую смесь, состоящую из овсяной каши с отрубями и арахисовым маслом. Так вот и начинается мой день.

Камеры открываются в 6:30, но, как правило, я не выхожу раньше 7 утра. Другие заключенные, как стадо крупного рогатого скота, толпятся в столовке. Они набрасываются на подносы, уставленные кашей с отрубями и бананом (меню каждое утро одно и тоже). Я же остаюсь в своей камере и готовлюсь к работе, занимающей большую часть дня.

Я являюсь главным наставником в программе, которая называется «Стимул». Эта широко признанная инициатива, выдвинутая Федеральным бюро тюрем, обучает заключенных когнитивной психологии. Идея заключается в том, чтобы наше поведение стало более социально ориентированным. Список задач, которые я исполняю в качестве наставника, бесконечен: даю уроки, веду группы и встречи, разрешаю конфликты между заключенными, которые, кажется, сошли с ума, и так далее. В дополнение ко всему этому, я, кажется, являюсь человеком, на которого, похоже, все рассчитывают, когда возникает какая-либо проблема. Чуть что, тюремный сотрудник кричит: «Адамс!» Это значит, что надо разрешить конфликт или уладить инцидент. Сначала я ненавидел этот пронзительный голос. Сегодня, как это ни парадоксально, я ценю этот призыв. Он показывает, что моя роль имеет смысл даже в том мире, где, кажется, нет никакого смысла. И принятие этой идеи является доказательством моего личного существования во времени. Я не придаю особого значения, как меня воспринимают иррациональные личности, а вот одобрение со стороны рациональных людей, то есть тех, кто являются законопослушными, для меня важно.

Смех, как выход
Идеальный день – это день, когда мне не приходится вмешиваться в толпу агрессивных заключенных, вооруженных самодельными заточками, готовых поубивать друг друга. Тем не менее, я нередко обнаруживаю, что храбро успокаиваю нелепую ярость моих товарищей по заключению. Я использую некоторые знания, полученные из программы «Стимул», а также и из своего собственного жизненного опыта. Я разъясняю им, что их гнев и оскорбление, которые, как им кажется, нанесли, происходят от искаженных убеждений и способа восприятия вещей, и, вероятно, не основаны на объективной реальности. Из-за моего мужества и способности справляться с такими ситуациями у меня всегда много дел.

Как мне все это удается? Может быть потому, что каждое утро я занимаюсь йогой. Полтора часа в день я посвящаю также интенсивным физическим упражнениям. Без этого никак. Иначе я тоже бы орал, как другие. Можете поверить, бывают дни, когда мне тоже хочется поорать. Но вместо этого, по какой-то странной и неизвестной мне причине, я начинаю смеяться. Я смеюсь, проведя почти 16 лет в тюрьме за то, что пытался достать себе каннабис, разрешенный сегодня в большинстве штатов. Я смеюсь над очевидной неспособностью моих угнетателей проявить сочувствие. Я смеюсь над своими товарищами-заключенными, которые бродят по двору, как зомби, с 8 до 10 утра. Я смеюсь над обедом, который нам дают в 12 часов. Я смеюсь над последним абсурдным твитом президента Трампа. Большую часть дня я смеюсь про себя. Чтобы не сойти с ума.

Но вот вопрос: если то, что заставляет смеяться, может заставить и плакать, то почему то, что заставляет плакать, не может заставить смеяться?

В 20:30 камера запирается. Закончился еще один день. Потерянный день? Может быть. А может, и нет. Ведь я начал с йоги. Я посвятил свое драгоценное время заключенным, которые нуждались, чтобы кто-то им помог. Я помог персоналу обеспечить бесперебойную работу так называемой реабилитации. Весь день я про себя смеялся. И вот все закончено: я чищу зубы, приглаживаю волосы, умываю лицо, смотрю на фотографию своей дочери, думаю о том дне, когда я смогу гулять с ней по пляжу, выключаю лампу, лежу на этой стальной кровати и бормочу про себя: «Я должен выйти из этой тюряги».

На фото: тюрьма в Ханаане.

30.09.2020

Перевод Александра ПАРХОМЕНКО