ТЮРЬМЫ ГОНКОНГА ЗАБИТЫ ЖЕНЩИНАМИ-«МУЛАМИ»

Когда Зойла Лекарнаке Сааведра согласилась перевезти посылку из своего дома в Перу в Гонконг, надеясь заработать 2 000 долларов, которые вытащат ее из нищеты, жизнь женщины превратилась в тюремный кошмар, который длился более восьми лет.

В Гонконге четверть заключенных составляют женщины. Доля, не имеющая себе равных во всем мире, постоянно подпитывается множеством «мулов», в основном из бедных семей Латинской Америки, которые пытались ввезти наркотики на территорию Гонконга. Часто это случалось либо под принуждением, либо обманным путем.

Недавно вышедшая из тюрьмы 60-летняя Лекарнаке Сааведра, ожидающая депортации из Гонконга, согласилась поговорить с корреспондентом AFP.

Сидя на своей двухъярусной кровати в ветхом пансионате, она рассказала, как пошла на риск, чтобы получить легкие деньги, но проиграла все.

Это был 2013 год, и у нее не было ни гроша. Муж, до этого обеспечивавший семью, ушел от нее, а ей требовалась операция на глазах. О ее ситуации стало известно в квартале, где она жила, в Лиме.
Однажды к ней подошла женщина и предложила сделку: слетать в Гонконг, забрать уже купленную электронику в магазине беспошлинной торговли и привезти ее обратно в Перу, где ее продадут. За эту услугу ей пообещали заплатить 2 000 долларов.

«Они ищут людей, которые находятся в тяжелом экономическом положении, – рассказывает, с выражением обреченности, эта женщина. – Так вот нашли и меня».

Ее монотонный голос ломается только однажды, когда она вспоминает тот момент, когда таможенники перехватили ее в аэропорту, и она с ужасом осознала, что не увидит своих дочь и мать в течение многих лет.
В ее чемодане агенты обнаружили две куртки, наполненные презервативами, содержащими чуть более 500 граммов кокаина в жидком виде.

«Я думала о том вреде, который причинила своей семье, своим детям, своей матери, потому что они страдали еще больше, чем я, и мне от этого больно», – говорит она, и ее глаза наполняются слезами.
Надеясь на более мягкое наказание, она признала себя виновной в суде, хотя утверждает, что понятия не имела о том, что в ее чемодане был кокаин. Обещанную плату она так никогда и не получила. «Организаторы на свободе, их никто никогда не арестовывал».

Подобная история слишком хорошо знакома в женских отделениях гонконгских тюрем.

Четверть заключенных составляют женщины
Из 8 434 человек, насчитывавшихся в гонконгских тюрьмах в прошлом году, 25% составляли женщины, что, по данным британской НПО «World Prison Brief», является рекордным показателем.

Катар, еще один крупный глобальный транспортный узел перевозки наркотиков, занимает второе место с 15%. Во всем мире доля женщин среди заключенных превышает 10% только в 16 странах.

Служба исправительных учреждений Гонконга сообщает, что 37% заключенных-иностранцев составляют женщины, но отказывается объяснить причины такой высокой доли.

Но активисты, тюремные визитеры, адвокаты и женщины-заключенные, опрошенные AFP в прошлом году, говорят, что очень большая часть женщин, находящихся в заключении в городских тюрьмах, – «мулы».
Благодаря своему привилегированному географическому положению в самом сердце Азии, морским портам и аэропортам, Гонконг, по крайней мере, до пандемии, всегда был центром всех видов торговли, как легальной, так и нелегальной.

Наркоторговцы предпочитают использовать женщин в качестве «мулов», считая, что они будут привлекать меньше внимания со стороны властей.

Отец Джон Уотерспун, католический тюремный капеллан, который десятилетиями сталкивался с «мулами», говорит, что большинство этих наркокурьеров – уязвимые женщины, которыми попросту манипулировали.
«Принуждение – серьезная проблема. Оно может принимать разные формы: экономическую, физическую, эмоциональную», – объясняет этот энергичный мужчина в своем тесном офисе в захудалом районе Гонконга.

75-летний священник несколько раз летал в Латинскую Америку, чтобы помочь семьям арестованных в Гонконге.

Он посещает судебные процессы по делу о торговле наркотиками, которые проходят каждую неделю в Высоком суде Гонконга, собирает пожертвования для помощи осужденным и участвует в постоянном обновлении веб-сайта, на котором указаны имена лиц, которые, по его словам, являются именно теми, кто, по свидетельствам заключенных, на самом деле должен сидеть в тюрьме.

«Настоящие проблемы – это "мозговые центры". О "крупной рыбе" почти никто не упоминает», – с сожалением говорит священник.

Легкая добыча
Легкая добыча для торговцев наркотиками, «мулы» являются такой же легкой добычей для полиции и прокуратуры в Гонконге, где признание вины обычно сокращает срок наказания на треть.

И наоборот, оспаривание обвинения – рискованное дело на территории, где наказания за незаконный оборот наркотиков являются драконовскими. Перевозка более 600 граммов кокаина наказывается лишением свободы на срок не менее двадцати лет.

Катерина, гражданка Венесуэлы, в 2016 году была приговорена к 25 годам тюремного заключения после того, как не смогла убедить присяжных в том, что перевозила наркотики под принуждением. Она утверждает, что была похищена и изнасилована бандой в Бразилии после того, как ответила на поддельное предложение о работе, и была вынуждена согласиться поехать в Гонконг после угроз в адрес ее семьи.

«Они обращались со мной как с мусором, я боялась, что меня убьют», – рассказывает в гонконгской тюрьме корреспонденту AFP Катерина, отказывающаяся назвать свое настоящее имя, чтобы защитить свою семью.
36-летняя Катерина, бывшая до похищения беременной, родила мальчика уже в тюрьме. Затем ее апелляция была отклонена.

«Я много лет работаю с уязвимыми людьми, но это дело буквально потрясло меня, – говорит Патрисия Хо, адвокат, защищавшая Катерину во время апелляционного суда. – Чего я не могу выбросить из головы, так это то, что на ее месте мне бы пришлось поступить точно так же».

По словам г-жи Хо, одна из основных проблем, с которыми сталкиваются адвокаты, заключается в том, что в Гонконге нет закона, конкретно предусматривающего наказание за торговлю людьми. В результате прокуроры, судьи и присяжные редко признают, что жертвой этой торговли может быть «мул».

«Насильно или по принуждению – какие бы слова вы ни использовали – ее принудили к совершению преступления. На мой взгляд, все это очень подходит под определение торговли людьми», – говорит г-жа Хо, вспоминая дело Катерины.

Другие «мулы» прекрасно знают, что им грозит, но вынуждены рисковать, чтобы выбраться из бедности или по другим причинам.

Разлученные мать и сын
На первый взгляд, страничка 25-летней Марсии Сузы в соцсетях выглядит, как и у любой другой молодой бразильянки, заполненная селфи, пляжными вечеринками и фотографиями с прическами.

Но четыре года назад ее страничка внезапно перестала обновляться: Марсия Суза была арестована в аэропорту Гонконга с 600 граммами жидкого кокаина, спрятанного в бюстгальтере.

Позже в суде Марсия рассказала, что она из бедной семьи на севере Бразилии, что ее матери нужен диализ, что сама она недавно забеременела, и что отец ребенка бросил ее.

Она родила во время предварительного заключения. В ходе судебного разбирательства судья приняла во внимание смягчающие обстоятельства, отметив, что она признала себя виновной, сотрудничала с полицией и была образцовой матерью для своего сына в тюрьме.

Марсия Суза, которой грозило минимальное наказание в виде 20 лет, была приговорена к 10 годам и 6 месяцам тюремного заключения.

Корреспондент агентства AFP встретился с молодой женщиной в тюрьме, где она отбывает наказание. Она представилась под вымышленным именем, чтобы защитить свою семью в Бразилии.

«Я сделала все возможное, чтобы убедить женщину-судью проявить снисхождение. Я знаю, что совершила преступление, но я сделала это ради своего сына», – говорит она в телефонную трубку в комнате для свиданий, сидя за толстой перегородкой из плексигласа, одетая в бежевую тюремную форму.

«Я злилась. Но потом поняла, что судья была права, осудив меня. Она все же проявила снисхождение», – рассказывает она.

Марсия Суза могла заботиться о своем сыне в тюрьме в течение первых трех лет своего там пребывания. Затем, за несколько дней до его трехлетия, у нее забрали ребенка. Сейчас мальчик живет в приемной семье, ожидая возможности воссоединиться с семьей своей матери в Бразилии.

«Он много плакал и почти не ел», – говорит г-жа Суза, имея в виду первые недели после разлуки. А теперь, по словам женщины, вся ее жизнь вращается вокруг того, когда они смогут вновь увидеть друг друга.

Перспектива, которая еще больше отдалилась, после того как Апелляционный суд, по протесту прокуратуры, счел ее приговор слишком мягким и увеличил его на два года.

Пандемия Covid-19 и последовавшее за ней уменьшение количества авиарейсов привели к резкому сокращению использования «мулов» для перевозки наркотиков по всему миру.

Наркоторговцы в значительной степени заменили их отправкой в больших количествах почтовых посылок или контейнеров.

Но по мере того, как мир научился жить с вирусом, возобновляется и активное использование «мулов», которые неизбежно вернутся в процесс перевозки наркотиков, и жизни других женщин, таких как Зойла Лекарнаке Сааведра, будут также разрушены.

В прошлом месяце г-жа Лекарнаке Сааведра наконец покинула Гонконг. Это был день, о котором она мечтала в течение многих лет.

Корреспондент AFP встретил ее, когда она везла свою багажную тележку по прибытии в аэропорт Лимы. По дороге в своей родной дом, расположенный в нескольких километрах от аэропорта, она буквально сияла от счастья.

«Я плачу от радости, потому что прошло почти девять лет, и теперь я, наконец, иду домой, – говорит она. – Моя мама, мои братья и сестры, мои дети ждут меня. Вся семья ждет меня дома».

Перевод
Александра ПАРХОМЕНКО

На фото: Зойла Лекарнак Сааведра; гонконгская тюрьма «Ло Ву»; католический священник Джон Уотерспун.

19.01.2023

AFP